Завершившаяся встреча в Вене оказалась малопродуктивной, но сам формат полностью соответствует идее, которую активно продвигают в Кремле: с Россией должны считаться, и любые договоренности по интересующим российское руководство вопросам должны решаться только в его присутствии.
В принципе, очень правильный подход, если бы, конечно, он не сопрягался со странной последовательностью: все наши союзники при этом задвигаются на задний план. Сирия в Вене не присутствовала ни в каком качестве - ни в виде официальных властей, ни в виде "умеренной оппозиции". Великие державы решали судьбу лимитрофов келейно.
Аналогичный подход был продемонстрирован и в Минске, где за бортом остались донбасские республики, которых лишь вызвали для подписания договоренностей.
Ожидать при таких подходах, что мнение и интересы наших союзников хоть в какой-то мере будут учтены, не приходится - что автоматически закладывает мины на будущее. Создается впечатление, что как раз будущее Кремль интересует в последнюю очередь - во всем рулит голая тактика и сиюминутные решения.
При таких подходах можно не сомневаться рукоплесканиям наших врагов и противников - их такой подход устраивает полностью. Нет никакой нужды создавать хитроумные ловушки - все происходит само собой.
Рамочные договоренности в Вене выглядят весьма странно: с одной стороны достигнута договоренность, что безусловному уничтожению подлежат террористические группировки, внесенные в соответствующие списки ООН, с другой - что будущая Сирия должна быть единой и светской. Тот факт, что одно с другим в текущей реальности совершенно не спрягается, никого не смущает.
В Сирии нет умеренной оппозиции. В Сирии нет светской оппозиции. Первый названный пункт соглашений означает, что собравшиеся почти два десятка стран договорились считать умеренной оппозицией всех, кто не внесен в списки террористических группировок ООН, а это сотни мелких и десятки крупных бандформирований, среди которых нет ни одного светского. Все они в той или иной мере являются исламистами разной степени жесткости. Кто в таком случае будет строить светскую Сирию?
Заранее создается ситуация, когда даже рамочные соглашения являются невыполнимыми. Естественно, на это можно возразить, что политика - искусство возможного и тому подобные банальности. Но если создается конструкция, которая в принципе не способна существовать самостоятельно - какой смысл обсуждать ее детали?
Анатолий "Эль-Мюрид" Несмиян
В принципе, очень правильный подход, если бы, конечно, он не сопрягался со странной последовательностью: все наши союзники при этом задвигаются на задний план. Сирия в Вене не присутствовала ни в каком качестве - ни в виде официальных властей, ни в виде "умеренной оппозиции". Великие державы решали судьбу лимитрофов келейно.
Аналогичный подход был продемонстрирован и в Минске, где за бортом остались донбасские республики, которых лишь вызвали для подписания договоренностей.
Ожидать при таких подходах, что мнение и интересы наших союзников хоть в какой-то мере будут учтены, не приходится - что автоматически закладывает мины на будущее. Создается впечатление, что как раз будущее Кремль интересует в последнюю очередь - во всем рулит голая тактика и сиюминутные решения.
При таких подходах можно не сомневаться рукоплесканиям наших врагов и противников - их такой подход устраивает полностью. Нет никакой нужды создавать хитроумные ловушки - все происходит само собой.
Рамочные договоренности в Вене выглядят весьма странно: с одной стороны достигнута договоренность, что безусловному уничтожению подлежат террористические группировки, внесенные в соответствующие списки ООН, с другой - что будущая Сирия должна быть единой и светской. Тот факт, что одно с другим в текущей реальности совершенно не спрягается, никого не смущает.
В Сирии нет умеренной оппозиции. В Сирии нет светской оппозиции. Первый названный пункт соглашений означает, что собравшиеся почти два десятка стран договорились считать умеренной оппозицией всех, кто не внесен в списки террористических группировок ООН, а это сотни мелких и десятки крупных бандформирований, среди которых нет ни одного светского. Все они в той или иной мере являются исламистами разной степени жесткости. Кто в таком случае будет строить светскую Сирию?
Заранее создается ситуация, когда даже рамочные соглашения являются невыполнимыми. Естественно, на это можно возразить, что политика - искусство возможного и тому подобные банальности. Но если создается конструкция, которая в принципе не способна существовать самостоятельно - какой смысл обсуждать ее детали?
Анатолий "Эль-Мюрид" Несмиян